Сборник материалов к 75-летию Победы

"Нет в России семьи такой, Где б не памятен был свой герой..." 

стихи - Евгения Аграновича

1. Из воспоминаний О.А.Антошкиной, заведующей экскурсионным сектором:

Федосиков Алексей Тимофеевич, мой папа, участник Великой Отечественной войны, участвовал во взятии Кенигсберга. Награжден медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и «За взятие Кенигсберга», орденом Отечественной войны II степени.

   

Анна Афанасьевна, моя мама, училась в г.Томск в техникуме, затем работала на эвакуированном туда заводе (ЗОМЗ). Маме было 17 лет, когда завод возвратился в Загорск, и мама переехала в наш город и здесь получила образование.

Папа и мама всю жизнь проработали на ЗОМЗе. За трудовые успехи папа был награжден орденом «Знак Почета».

Я очень горжусь своими родителями!

2. НЕЧАЕВ ВАСИЛИЙ АНДРЕЕВИЧ (1905-1941), дед по материнской линии Е.А.Бирюковой

Нечаев Василий Андреевич

Погиб осенью 1941 года в боях под Москвой.
Память о нем свято хранится в нашей семье.
И в рядах Бессмертного полка он навсегда в строю!

Ссылка «Книга памяти» https://veterani.1tv.ru/id/98424/

3. Из воспоминаний Е.В.Видной, заведующей Краеведческим отделом

      Мой дед, Видный Федор Иванович (01.09.1907- 11.04.1981) – из раскулаченной казачьей семьи, родился в станице Бородинской Приморо-Ахтарского района Краснодарского края. Из-за преследования в  начале 30-х годов перебрался в Ставропольский край, в станицу Семёновка Георгиевского района, женился и растил двух сыновей.  Получив хорошее образование, сразу стал заметным человеком в колхозе. Работал механизатором.

 В начале войны дед был призван в Красную Армию Георгиевским РВК . В составе 5-го батальона 101 артиллерийского полка участвовал в Вяземской оборонительной операции  (2-13 октября 1941 года).  Несмотря на отчаянное сопротивление советских войск, немецкой  группе  армии «Центр» удалось прорвать оборону и окружить западнее Вязьмы четыре армии  в составе тридцати семи стрелковых дивизий, девяти танковых бригад, тридцати одного артиллерийского полка РГК.  Потери убитыми и ранеными Красной Армии превысили 380 тысяч человек, в плен попало свыше 600 тыс. человек, среди них был и мой дед. Он был пленен 13 октября 1941 года. Из обнаруженных нами документов знаем, что он был в лагерях для военнопленных Шталаг VI К (326) и Шталаг VI D и числился под номером 23398 в Штукенброке в Германии. О войне, и тем более о плене,  он никогда ничего не рассказывал, но мы, дети, знали, что он три раза бежал из плена. Для нас до сих пор осталось загадкой, почему он избежал репрессий.

    После войны, по возвращению, работал в колхозе им. Шаумяна, сначала бригадиром тракторной бригады, затем главным механиком. О нем часто писали в местных газетах. Он не имел боевых наград, только юбилейные медали. Да и какие награды могли быть у военнопленного! Но ребёнком я помню, как в конце жизни, во сне, он кричал и поднимался в атаку. Для него хуже слова «фашист» слов не существовало.

    Сейчас, в поселке Шаумяновский Георгиевского района Ставропольского края установлена памятная доска, где перечислены все участники Великой Отечественной войны, среди них - имя моего деда, Видного Федора Ивановича. В Шаумяновском школьном музее хранятся его награды, а в нашем музее хранятся его послевоенные вещи: галифе и рубаха.

4. Из воспоминаний В.И.Вишневского, заведующего научно-фондовым отделом «Археологический»:

Шестаков Николай Александрович (1895-1973), мой дед, родился  в Белёве Тульской губернии, окончил 4-х классное городское училище, в 1912 - был заведующим городского музея. В 1915 году -  унтер офицер Вилькомирского полка на Румынском фронте, с февраля 1818 года - в Красной армии. В 1929 – участник конфликта на Китайско-Восточной железной дороге. В 1939 – участник боев на Халхин-Голе.

Подполковник, начальник продотдела 6-й армии, ранен на Воронежском фронте в 1942 году.

Награды: медаль «За боевые заслуги» (1939), орден «Красное знамя» (1944), орден Ленина (1945), медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1945).

    

Вишневская (Абрамова) Надежда Михайловна (1903-2005), моя бабушка, родилась в д. Хорошевка Юрьев-Польского уезда Владимирской губернии. Окончила 4-й Московский мединститут. В 1941-45 гг. – хирург Череповецкого эвакогоспиталя.

Награды: медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» (1945).

#Бессмертный Полк2020 #бесссмертныйполк

 

5. Из воспоминаний С.А.Давтяна, сотрудника научно-фондового отдела «Археологический»:

 Дедушка: Бочаров Василий Васильевич  1918 г.р.

Участник боев на Халхин-Голе (1939). Участник и ветеран Великой Отечественной войны:  автобатальон, летный техник, моторист.

Бабушка: Бочарова (Новикова) Татьяна Александровна, 1924 г.р.

 Участник и ветеран Великой Отечественной войны:  ВОВ радист, ефрейтор

6. Из воспоминаний В.А.Демкиной, ведущего научного сотрудника отдела «Русское народное и декоративно-прикладное искусство XVIII – XXI вв.»:

"75 лет отделяет нас от Победы в Великой Отечественной войне. Но время не властно над народной памятью. Согласно традиции герои войны не должны подвергаться забвению. Каждая семья хранит память о своих героях.

Имена моих родственников-фронтовиков внесены в «Книгу памяти» Сергиево-Посадского района. Никто не вернулся домой. Мой дед – Шлепнёв Иван Иванович и его старший брат – Шлепнёв Василий Иванович были призваны в ряды Красной Армии, в народное ополчение, в начале июля 1941 г..."

 

В Загорске собиралось ополчение со всего района. Вечером 8 июля моя бабушка Клавдия Павловна проводила своего мужа на сборный пункт. Он находился в районе Черниговского скита, в липовой роще у первых Вифанских (Скитских) прудов. Ополченцы прибывали всю ночь. И всю ночь в роще горели костры. Никто не спал.

Ранним утром все отправились на железнодорожный вокзал, где уже стоял эшелон. Когда состав тронулся, город накрыл душераздирающий вопль сотен голосов родственников, которые пришли проводить своих отцов, мужей, братьев, любимых… Людской стон, слившийся с гудком паровоза, запомнился бабушке на всю жизнь. Клавдия Павловна жила рядом с вокзалом, и много лет спустя, когда слышала гудки поездов, вспоминала тот страшный день.

7 сентября 1941 г. в местной газете «Вперед» было опубликовано письмо с фронта: «Два месяца назад … мы вступили в великую и мо­гучую армию – народное ополчение. За эти два месяца мы, бойцы народ­ного ополчения Загорска и района, ов­ладели военной техникой, изучили не­обходимые нам виды оружия, которым оснащена наша Красная Армия. Мы успешно овладели теорией тактики боя и готовы каждую минуту выступить на борьбу с германским фашизмом». Через месяц в ходе Вяземской оборонительной операции дивизия попала в окружение и была уничтожена. 

Тогда же, осенью 1941 года, мой дед Иван Иванович Шлепнёв пропал без вести – остался на поле боя на Смоленщине, в районе Ельни, а Василий Иванович погиб в плену. Иван Иванович был командиром отдельной разведывательной роты. Его воинское звание – старший лейтенант. Он и его рота ходили в разведку в тыл врага на велосипедах. Об этом он написал в единственном письме, которое прислал с фронта. После войны бабушке пришло извещение о том, что её муж И.И. Шлепнёв пропал без вести. Вся семья долгое время надеялась на его возвращение. Ведь пропал без вести – еще не значит – погиб? Посылали запросы и ездили в архивы, пытались разыскать хоть кого-нибудь из тех, кто отправлялся вместе с ним на фронт. Из того эшелона почти никто не вернулся.

Василий Иванович Шлепнёв был зарегистрирован в стационарном лагере для рядовых военнопленных Stalag VC в г. Оффенбург, земля Баден-Вюртемберг, Германия. Это в 20 км юго-восточнее Страсбурга, в окрестностях реки Рейн. В годы войны Страсбург был на территории Германии, но после войны стал французским.  Stalag VC был базовым лагерем, в котором размещались администрация, склады, баня и комплектовались рабочие команды для работы на территории 5-го военного округа рейха.

Каждому пленному по прибытии в лагерь присваивался личный номер и заполнялась персональная карта.  Лагерный номер Василия Ивановича – 66590. Помимо номера и названия лагеря в его карту внесены довольно подробные сведения: фамилия, имя, дата и место рождения, имя отца, девичья фамилия матери, довоенная специальность, вероисповедание, гражданство, воинское звание, войсковая часть (9 ДНО), где и когда был пленён (07.10.1941, Вязьма), в каком состоянии доставлен. Кроме того, имеются точные личные данные, такие как рост, цвет волос, оттиск правого указательного пальца. Фотография с лагерным номером не сохранилась. Указана фамилия, имя, степень родства и адрес лица для уведомления на родине военнопленного (матери). Ниже – неразборчивая надпись на немецком языке, крест и дата смерти: 29.11.1941. Захоронен Василий Иванович в общей могиле лесного кладбища Мюнсенген (Вюртенберг).

Боевой путь ополченцев братьев Шлепнёвых был коротким – от Загорска до Ельни. Ивану Ивановичу было 35 лет, Василию Ивановичу – 38 лет. Им не суждено было вырастить своих детей. Вовсе не успел создать собственной  семьи их младший брат – Шлепнёв Виктор Иванович.

Он был призван в вооруженные силы в 1938 году, а 17 декабря 1939 погиб в бою в снегах Карелии во время короткой советско-финской (Зимней) войны. Ему было 22 года. В советской и российской историографии эта война рассматривается как отдельный двусторонний  локальный конфликт, не являющийся частью Второй мировой войны.

Глубоким инвалидом пришёл с финской войны брат бабушки – Лёвин Иван Павлович, а другой брат – Лёвин Сергей Павлович был призван в армию в 1939 г., прошёл финскую и погиб в первые дни Великой Отечественной войны. Он служил в Белоруссии в отдельном 635 автотранспортном батальоне в районе Ново-Борисова. Серёжа успел прислать письмо, из которого моей тёте запомнились примерно такие строки: «Нас бомбят. Уходим в лес. Удастся ли отправить письмо?». Письмо дошло, но больше от него известий не было. Другие родственники вспоминали, что в одном из присланных им писем он предлагал «поднатужиться», всей семьёй собрать деньги и построить семейный танк, чтобы бить на нем врага. Сергей был выпускником Загорской школы РККА (впоследствии – школа № 1). В советское время в этой школе на видном месте была установлена мемориальная доска с именами выпускников, которые погибли в Великую Отечественную войну. На доске было имя и Сергея Лёвина. Ему было всего 19 лет.

Каждый год мы участвуем в шествии «Бессмертный полк». Некоторые люди, как и мы, несут табличку с изображением своих героев в штатской одежде или вовсе с одним именем. Скорее всего, их родные отдали свою жизнь в 1941 или 1942 году. Судьба моей семьи не является исключением, она типична для множества российских семей. Мои не вернувшиеся «с кровавых полей» родные не успели получить никаких наград.  Сохранились только довоенные фотографии, а некоторые и вовсе не сохранились. Неизвестно, где их могилы. Они просто стали «землёй-травой». Но если бы тысячи и тысячи бойцов не погибли, защищая свою Родину, разве была бы Победа? 

7.  Из воспоминаний Т.В.Кузнецовой, ведущего научного сотрудника отдела «Художественная культура Троице-Сергиева монастыря XIV-XVII вв.»:

Мой дедушка, Иван Сергеевич Плехоткин, родился в 1915 г. в Смоленской губернии.

В 1934 г. он закончил курс школьного отделения Мещовского педагогического техникума Западной области и работал учителем в школах Смоленской области и Краснодарского края.

В 1941 г. И.С. Плехоткин был принят в ряды Красной Армии и ему, как члену ВКП(б), было присвоено звание младшего политрука. Воевал он в 189 армейском запасном стрелковом полку 56 Армии Южного фронта, оборонявшем Ростов-на-Дону, и после ранения в одном из боев попал в плен.

Благодаря тому, что в конце 1941 г. на Кубани стояли суровые морозы, дедушке удалось совершить побег по льду, сковавшему Азовское море.

17 июня 1942 г. младший политрук И.С. Плехоткин был признан негодным к несению военной службы по болезни и продолжил работать в школе.

Умер дедушка в возрасте 78 лет 14 июля 1993 г. в г. Докшукино (Нарткала) в Кабардино-Балкарии, где жил вместе с семьей с 1948 г.

 

8. Из воспоминаний М.В. Каменец, сотрудника отдела "Центр гуманитарных программ" 

О своем деде Сидорове Александре Алексеевиче (1903 г.р.) 

на странице "БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК" - https://www.moypolk.ru/soldier/sidorov-aleksandr-alekseevich

на странице "ПОДВИГ НАРОДА 1941-1945" - http://www.podvignaroda.ru/?#id=11582770&tab=navDetailManAward

9. Из воспоминаний А.В. Лукьянова, в.н.с. Издательского отдела

Моя мать, Лукьянова Нина Степановна (1923-2002) – участница Великой Отечественной войны. После окончания школы в г. Баку Аз.СССР, она устроилась на работу в Азербайджанский институт нефти и химии им. М.Азизбекова. Но в марте 1942 года, в разгар ВОВ, моя мать по своему заявлению была освобождена от работы ст. препаратором кафедры графики. А затем 18-летняя Нина пошла служить в армию радисткой, так как обладала хорошим слухом. Служила в Закавказском военном округе с 7.04.1942 г. по 17.03.1945 г.

   

Награждена двумя медалями: «За оборону Кавказа» (1945 г.) и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

    

Как участница военных действий во время ВОВ, Нина Степановна награждалась памятными медалями к юбилеям начала войны и Победы.

 

10.  Макусова Л.А. - ведущий научный сотрудник отдела Изобразительного искусства 
Отрывок из повести «Апшеронские ветры»

Сегодня 9 мая. Как всегда, грущу, плачу, вспоминаю рассказы мамы и тети Томы о военном детстве, о дедушке, пропавшем без вести на Кавказе в первых числах 1943 года. Дедушка приходил в увольнительные дни домой со станции Насосная, где формировалась их часть для отправки на фронт. Трое детей – Нина, Петя и младшенькая Тамара  –  бежали вниз по Петровке, увидев его издалека. Он приносил хлеб и сахар, накопленные неделями с пайка. А потом их перебросили в Грузию, в город Сурами, откуда 18 декабря 1942 года он прислал свое первое и последнее письмо. В нем между строк читается полное понимание неизбежности гибели. Я его храню.
Папин отец умер на Кавказе летом того же 1943. Об обстоятельствах его смерти я узнала только в 1994 году, в один из приездов с детьми в Баку. Разговорила своего немногословного папу. Он рассказывал тяжело, с паузами, заново переживая ту трагедию. Вот этот рассказ в моей редакции.
Кусары
В один из знойных дней лета 1943 года в окно детского сада, выходившее во двор семьи Петра Герасимовича Орлова, выглянула директор Зарифа-ханум и сообщила, что вечером зайдет для серьезного разговора. Когда солнце скрылось за горой, и во дворе образовалась густая тень, Зарифа-ханум пришла и за чайной церемонией под раскидистым инжирным деревом предложила Петру Герасимовичу поехать с бригадой активистов в Кусары на сбор урожая, пообещав жилье, паек и заработок зерном. Подумав, Петр Герасимович согласился. Две свиньи и куры нуждались в зерне не меньше людей. С собой он взял четырнадцатилетнего сына Анатолия. Старший Виктор воевал, Саша работал в санатории на берегу моря, младшему Николаю было только шесть, а Толик и сильный, и смышленый, и послушный.
  Кусары расположились на границе с Дагестаном в предгорьях Кавказа. Живописные места отвлекали от мыслей, что где-то рядом идет война. Река Кусар-чай, обмелев, сузилась до нескольких ручьев, несущихся где-то по середине поймы и шумящих каменными перекатами. Обнажившееся дно было усеяно камнями разной величины и демонстрировало силу и нрав горной реки, на время оставившую свои игрушки в покое. Поля и сады, наполненные злаками и плодами, радовали и внушали спокойствие. Наконец отцу и сыну удалось утолить голод. Отец готовил ароматный постный борщ. Картошка, баклажаны, помидоры, зелень воспринимались ими как райские дары. Отец то косил, то строил, а сын был на подхвате, носил воду с родника, стирал белье, убирал комнатку в старом ветхом доме, которую им дали по соседству с другими работниками бригады. Прошло положенное время, и через неделю они должны были возвращаться домой. Но как-то вечером отец, придя с работы, выпил залпом котелок ледяной родниковой воды и упал как подкошенный. От страха сын тряс его, кричал, давясь слезами, просил очнуться. Но отец, открыв глаза, только выматерился и затих. На крик мальчика прибежали соседи и, погрузив неподвижное тело Петра Герасимовича на телегу, повезли его в больницу. Сын сидел рядом. 
 В коридоре больницы, ожидая врача, мальчик потерял сознание и очнулся только через несколько дней. Ему рассказали об эпидемии коматозной малярии, о том, что он выжил только благодаря своему молодому крепкому организму и о том, что его отца и тех, кто  привез их в больницу, похоронили в общей могиле с сотней других жителей Кусаров. Сотрудники больницы отправили в Баку телеграмму и стали ожидать приезда матери мальчика, но по истечении нескольких дней, когда никто не приехал и не отозвался, его решили отправить домой. Мальчик ехал в поезде, потом на попутных машинах, шел пешком по промысловой зоне, а когда явился домой, оказалось, что телеграмму мать не получала. 
 Отголосив по-деревенски, раскачиваясь и колотя себя по коленям, потом безмолвно пролежав на кровати сутки напролет, Евдокия Леонтьевна, маленькая хрупкая женщина, поднялась и стала готовиться к отъезду в Кусары. Там оставались мешки с зерном – заработок покойного мужа. 
Дожди, обычное явление для тех мест, лили несколько дней. Кусар-чай наполнилась мутной серо-рыжей водой и уже почти приблизилась к своим естественным берегам. Анатолий завороженно смотрел с высокого берега на быстрые потоки и не узнавал картинку. Все вдруг переменилось, наполнилось иным смыслом. 
Зерно намокло и проросло, силой растущего напряжения разорвав мешки, непригодные теперь к транспортировке. Но добрые люди принесли новые мешки и проводили мать с сыном к поезду, следовавшему до станции Хачмас. На поезд они опаздывали, тяжелый груз приходилось перетаскивать перебежками. Сын забрался в тамбур, и, принимая у матери мешки, успел пристроить только два. Поезд тронулся. Мать осталась на перроне. От отчаяния подросток заметался, стал кричать. В ответ он услышал слова матери, летевшие вслед уходящему поезду: 
– Жди меня на вокзале, никуда не уходи-и-и!
Она приехала на следующий день. Он просидел все это время в маленьком зале ожидания, не сомкнув глаз. От Хачмаса в Баку ехали на грузовике с ранеными солдатами, направлявшимися в госпиталь. Ростки пшеницы упорно лезли из рыхлой мешковины и мать, перехватив голодный взгляд молодого солдатика, почти мальчика, пристально смотревшего на них, разорвала нить, раскрыла мешок и стала насыпать, в протянутые со всех сторон пригоршни, проросшие зерна.

                                       Фотография реки Кусарчай


11. Из воспоминаний С.В.Николаевой, зам.ген. директора музея по научной работе

В действующую армию был призван в июле 1942 г. и оставался на фронте до конца войны. Дважды был ранен, в боях за Воронеж и Рыльск. С июля 1943 г. был парторгом  пулеметного батальона 177 Армейского Запасного Стрелкового полка, в мае 1945 г. награжден Орденом Отечественной войны I степени. После окончания войны еще несколько лет оставался на военной службе, затем вернулся в родной город, к работе по своей специальности, участвовал в разработке новых орнаментов для декора тканей.

 
За добросовестный труд и активную общественную работу в 1971 г. Григорий Ивановича наградили Орденом Октябрьской Революции. Мой дедушка, как многие фронтовики, никогда не рассказывал о войне, и, вообще, мало говорил о себе, но всегда интересовался жизнью своих детей и внуков, очень гордился нашими успехами. Никогда не повышал голоса, если был чем-то не доволен или возмущен, но не прислушаться к нему было невозможно, такой внутренне силой и знанием жизни он обладал.

Дедушка прожил всего 43 года, он умер за двенадцать лет до моего рождения. Только со слов бабушки и мамы знаю я о том, как после тяжелых боев, когда солдаты падали от усталости и засыпали прямо на земле в сырых ленинградских лесах, повар Василий Бугреев и его помощник, в одном ряду со всеми участвовавшие в бою, должны были, невзирая на смертельную усталость, приготовить еду для всей батареи. Ни на длинных переходах, ни под обстрелом не имели они права потерять свою полевую кухню, и тянули повозки через корни и болота вместе с лошадьми, а иногда и вместо них.

О таких подробностях фронтовой жизни редко вспоминают на торжествах, а ведь это и были те самые будни войны, требовавшие предельного напряжения сил и каждодневного самопожертвования.

12. Из воспоминаний Т.Н.Новосёловой, старшего научного сотрудника научно-фондового отдела «Археологический»:

Сегодня, наверное, нет ни одного дома, который не обошла Великая Отечественная война 1941-1945 гг., нет ни одной семьи, которая тогда не проводила на фронт своих родственников и друзей.

Мою семью также не обошли горе и утраты. По линии моего отца-Шальнова Николая Ивановича ушли на фронт сразу четыре человека: его отец - Шальнов Иван Иванович и дядья: Шальновы Аркадий и Михаил Ивановичи и Чернов Николай Васильевич.

Чернов Николай Васильевич (1913-1942) был связистом - старшиной взвода так наз. «шестовиков», воевал на передовых под Медынью. Бои на территории Медынского района продолжались до февраля 1942 г. Они были очень тяжелыми и кровопролитными. Успех советских воинов в них оплачен жизнями сотен бойцов и командиров Красной Армии. На территории района в 16 братских и индивидуальных могилах покоится прах 4089 советских воинов. Среди погибших в одной из братских могил – Чернов Николай Васильевич, который погиб в 1942 году. Его единственная фотография передана во Фряновский краеведческий музей.

 

                               Связисты. Бои под Смоленском 1942 г. Фото. 

Шальновы Михаил Иванович (род. с 1911-до 1925 - ?) и Аркадий Иванович (1925-1944) также с войны не вернулись. Провожая их на фронт, родственники, друзья и соседи плакали, кроме маленькой двухлетней племянницы-крестницы. Аркадий взял её на руки и сказал: «Санечка, ты бы поплакала на прощанье, а то ведь убьют, а буду умирать, услышу как ты плачешь по мне….». Он, стрелок Первой стрелковой роты, гвардии рядового 11 Гвардейской Армии Первого Прибалтийского фронта награжден медалью «За отвагу» за подвиг в боях за рощу Безымянную в районе деревни Иструбшцу, Пустошкинского района Калининской (Тверской) области. Шальнов Аркадий Иванович 14 марта 1944 года «выдвинулся со своим пулеметом во фланг и повел сокрушительный огонь по врагу, тем самым помог нашим наступающим частям достигнуть намеченного рубежа. В этом бою он уничтожил 11 немецких солдат и офицеров» (См. Докладную записку). Ему было всего 18 лет.

    

                                                             Докладная записка

Иван Иванович Шальнов (1910-1969) - разведчик отдельной артиллерийской дивизии 4 полка, вошедшей в состав 2-й Ударной Армии Волховского фронта, принял участие в сражении Третьей наступательной операции на «Синявских высотах» под Ленинградом с августа по ноябрь 1942 г., где в 1941—1944 годах велись жесточайшие бои за подступы к Ленинграду. 

 

Иван Иванович вспоминал: «Разведчики артполка всегда идут впереди, а уходят последними, поэтому весь взвод оказался в окружении. Днём на открытом поле простреливалась каждая движущаяся цель. Приходилось лежать в узких индивидуальных щелях, так как нормальный окоп был виден сверху и сразу обстреливался с самолетов. Двигаться можно было только в темноте. Пищи не было совсем, только черника вокруг. Однажды, наелись так, что «животы стали синими» - скрутило, у солдат не было сил даже двигаться. Разведчики - вояки деятельные, им иногда удавалось воровать у немцев еду. Однажды, я с напарником украл у немцев целый котёл отваренных макарон. Через пару недель немецкие автоматчики грузили полутрупы в телеги и увозили в лазарет лагеря для пленных. Кто совсем плохой был, того достреливали».

Синявинские высоты будут взяты лишь в сентябре 1943 года. Несмотря на неудачный исход, «Синявинская трагедия» сорвала планы и веру немцев на полное окружение и уничтожение Ленинграда. Такой дорогой ценой!

Иван Иванович вспоминал: «Разведчики артполка всегда идут впереди, а уходят последними, поэтому весь взвод оказался в окружении. Днём на открытом поле простреливалась каждая движущаяся цель. Приходилось лежать в узких индивидуальных щелях, так как нормальный окоп был виден сверху и сразу обстреливался с самолетов. Двигаться можно было только в темноте. Пищи не было совсем, только черника вокруг. Однажды, наелись так, что «животы стали синими» - скрутило, у солдат не было сил даже двигаться. Разведчики - вояки деятельные, им иногда удавалось воровать у немцев еду. Однажды, Иван Ивановичу с напарником украли у немцев целый котёл отваренных макарон. Поэтому они и остались «полуживыми». Через пару недель немецкие автоматчики грузили полутрупы в телеги и увозили в лазарет лагеря для пленных. Кто совсем плохой был, того достреливали.

 

                               Синявинские болота. Фото 1942-1950-е гг.

Иван Иванович оказался среди воинов, взятых в плен. Лагерь военнопленных, куда он попал, находился в Латвии под Либавой (ныне Лиепая). Вспоминая о счастливом дне Победы и дне их освобождения Иван Иванович рассказывал: «9 мая 1945 год. пришли латыши и говорят, что по радио сообщили «Гитлер капут, война капут». Немцы, в основном австрийцы, отдают оружие военнопленным и уходят в свои казармы. На площади лагеря ликует толпа. У некоторых эсесовцев не выдерживают нервы, два из них залезли на колокольню кирхи и начали из пулемёта строчить по людям. Их стащили живыми и всем народом начали решать, что с ними делать. Так как в лагере все работали, многие в этот момент были с инструментами, у одних была двуручная пила. И, народ решил отпилить им головы. У всех на глазах отпилили. Вот такая она страшная война! Затем толпа бросилась на склады. Вытаскивали мешки с мукой. Замешивали её на воде и жарили лепёшки на самодельных сковородках, сооружая их из толстых листов брони».

Все прекрасно понимают, что судьбы тех, кто хотя бы на один день оказался тогда в плену, были сломлены. Советское сознание говорило: «Лучше умереть, чем оказаться в плену». Да, Шальнов Иван Иванович не погиб тогда на Синявинских болотах в бою от пуль благодаря какому-то провидению и от голода благодаря своему крепкому здоровью, его не убили в лагере военнопленных, возможно, потому что, как разведчик, хорошо знал немецкий, а в переводчиках там тоже нуждались, поэтому терпели. Но, разве этот человек, с измятой и потрепанной судьбой, ничего не сделал ради нашей с вами жизней сегодня?.. После освобождения свое пребывание в плену «отрабатывал» в течение года в Харькове. После возвращения домой в 1946, у него в 1947 году родились двое сыновей-двойняшек. Имена им дали в честь погибших на войне братьев – Аркадия и Николая.

Хочется верить, что сегодня нет ни одного человека в нашей стране, который бы не чтил память всех, кто в те страшные дни отдал свои жизни и судьбы ради будущего. Я говорю всем ветеранам и тем, кто в тылу трудился во имя победы: «СПАСИБО!» и преклоняюсь перед теми, кого уже нет, кто вознесся высоко-высоко в небеса и светит для нас огромными яркими звездами...

(Статья написана на основании воспоминаний Шальнова Николая Ивановича и Шуваловой (Шальновой) Александры Ивановны о родственниках-фронтовиках)

13. Из воспоминаний Т.А. Полосиновой, зав. сектором русского народного искусства:

Моя бабушка Коломийцева Клавдия Яковлевна родилась в 1919 году на Украине в Харьковской области.

В конце 1930-х годов семья была раскулачена и волею судьбы оказалась за Полярным кругом на Кольском полуострове в городе Кировске Мурманской области, где ее застала война.

В августе 1941 г. она стала работать на опытном химическом заводе в системе комбината «Апатит» (более известен как «фосфорный завод»), который с первых дней войны оказался в прифронтовой зоне. Как и многим другим женщинам и девушкам в то время, бабушке пришлось осваивать мужские специальности. Она работала электросварщиком, инструментальщицей, токарем.

Несмотря на активные бомбардировки города немецкой авиацией, на заводе был налажен выпуск самовоспламеняющейся жидкости на основе фосфора («коктейль Молотова»), а также начинки для зажигательных авиационных бомб. Мастерские завода изготавливали гранаты, мины, авиационные приборы, ремонтировали цистерны под горючие материалы. Бабушка вспоминала, что работали по несколько смен подряд, иногда приходилось ночевать в прямо в цехах на телогрейках.

    

Награждена медалью «За оборону Советского Заполярья» и медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», юбилейными медалями.

В 1948 г. переехала в г. Загорск, к брату, вернувшемуся с фронта.

14. Из воспоминаний И.И.Тимофиюк, старший научный сотрудник Краеведческого отдела

       Я хочу рассказать о своем дедушке Георгии Петровиче Борисове (1910-1965). Дедушка достроил дом и 22 июня 1941 года, в воскресенье, была хорошая погода, и они с бабушкой собрались в Москву. Подходя к вокзалу, услышали из репродуктора сообщение, что началась война. Дедушка работал на ЗОМЗе слесарем-лекальщиком, старшим мастером. Как ценного специалиста его оставили на заводе.

       Немцы подступали к Москве, и решено было эвакуировать завод в Томск. Дедушку назначили начальником одного из эшелонов. Поезда, ехавшие перед ними и за ними, немецкая авиация бомбила. Ехали целый месяц, пропуская идущие на фронт эшелоны с техникой и бойцами. На  станциях стояли по несколько дней, и дедушка вместе с помощниками ходил за продуктами в сибирские деревни, чтобы кормить людей, ведь в эвакуацию везли не только оборудование, но и семьи работников. Заботился о каждом человеке. Однажды,  дедушка ушел за продуктами, а поезд поехал без него. Бабушка очень переживала. На следующей остановке, выйдя из вагона, люди услышали шум подъезжавшей дрезины. Там был дедушка! Вез мешки с хлебом и мылом. Мыло делили на несколько частей, чтобы всем хватило. Бабушка просила дополнительный кусочек, но дедушка не дал, сказал: «Как всем».

       Из эвакуации с заводом приехали в наш город и жители Томска, ведь война продолжалась, и специалисты были нужны. Жилья не хватало, и дедушка взял к себе семью Родионовых, многолетняя дружба с которыми продолжается и сейчас уже между третьими поколениями. Был депутатом городского совета, наставником молодежи. На Доске почета всегда была его фотография как мастера-золотые руки. Помогал детям соседей, отцы которых погибли на фронте.

       Война закончилась, а  люди до сих пор благодарны и помнят моего дедушку Георгия Петровича Борисова, со слезами на глазах рассказывают, как он спас их семьи от голода в эвакуации.

15. Из воспоминаний Н.В.Холодковой, ведущего научного сотрудника научно-фондового отдела «История и культура Сергиево-Посадского края XIV – XX вв.».

На фотографии папа Нины Викторовны Холодков Виктор Петрович (1952г.).

Аудио рассказ Нины Викторовны можно послушать перейдя по ссылке на официальную страницу музея в группе ВК - https://m.vk.com/wall-121079982_3822

16. Из воспоминаний Д.Н.Черевко, сотрудника научно-фондового отдела «Археологический»: 

Мой дед по материнской линии - Лахтин Борис Владимирович  (2.07.1917-1.11.2013гг.)  родился в подмосковном  г. Бабушкине.  Окончил Московский электромеханический институт транспорта им. Дзержинского 23.06. 1941г. Прошел 4-х месячные курсы при Военной транспортной академии, по окончании которых ему  было присвоено звание старшего лейтенанта инженерно-технического состава.

     

С 1941 по 1944г. был военным диспетчером, формировал и распределял ж/д составы. Участвовал в боевых действиях на Северо-Западном - Калининском фронте. С ноября 1944 по март 1946г. был командиром авто-взвода.

Боевые награды:  Орден Отечественной Войны II степени (юбилейный выпуск), медаль «За оборону Москвы» (вручена в 1944г.),  медаль ««За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

После войны жил в Загорске (Сергиев-Посад) и  возглавлял одну из лабораторий ЗОМЗа.

17. Из воспоминаний С.Чумаковой, старшего научного сотрудника Краеведческого отдела

Мой прадедушка, Малов Василий Федорович, родился 24 июля 1909 года в Сергиевском Посаде, до войны работал кузнецом в артели «Красный Коваль». С самого начала Великой Отечественной войны был мобилизован на фронт, воевал в составе 107 стрелковой дивизии, участвовал в боях под Дмитровом, Ельней, был дважды ранен, проходил лечение в госпитале в г. Куйбышеве (совр. Самара). Прошел всю Европу, закончил войну в Чехословакии в звании майора, после воевал с бандами бандеровцев на территории Западной Украины.

Награжден орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За оборону Кавказа», «За освобождение Праги». Демобилизован 11 сентября 1945 года.

 После войны женился второй раз, воспитал сына и дочь, работал на заводе школьного приборостроения № 6 снабженцем. Умер 26 июня 1988 года.

   

 Моя прабабушка, Лёвина Александра Павловна, родилась 7 июня 1912 года в деревне Дерюзино. Во время войны работала швеей в артели «Имени 20 лет РККА», шила телогрейки и маскхалаты для фронта, как мастер цеха сопровождала готовую продукцию в Москву.

 Награждена медалями «За оборону Москвы» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

 После смерти сестры взяла на воспитание двух ее малолетних детей.  После войны работала швеей на фабрике «Юность» на Комсомольской (ныне Вифанской улице). Умерла 22 декабря 2001 года.

18. Из воспоминаний В.В.Щербакова, старшего научного сотрудника научно-фондового отдела «Археологический»:

У моего дедушки по маминой линии Алексея Дмитриевича Гришина три родных брата участвовали в ВОВ.

Дедушкин брат Константин Дмитриевич Гришин 1912 г. р.

С 1942 года командир взвода, служил железнодорожных войсках в железнодорожном восстановительном батальоне. Службу в армии закончил в звании старшего лейтенанта в Югославии, где уже после войны помогал восстанавливать разрушенные мосты. 

  

Прожил К.Д. Гришин – 63 года, на фотографии две боевые награды: медаль «За оборону Москвы» и медаль «За боевые заслуги».

 

Дедушкин брат Леонид Дмитриевич Гришин, 1918 г.р.

Был призван Сокольническим РВК г. Москва в июне 1941года. Рядовой.  Пропал без вести в марте 1942 года…

Самый младший дедушкин брат Сергей Дмитриевич Гришин,1923 г.р.

Был призван 16.03.1942 года Можайским РВК Московской области. Рядовой в/ч 816. Пропал без вести в апреле 1943 года…

19. Из воспоминаний М.Е.Щуровой, сотрудника экономического отдела:

   Мой папа, Кузьмин Евгений Григорьевич, родился 11 декабря  1923 года. Служил в Калининграде, где и началась его хроника военных лет, как и для всех молодых солдатиков, ставших на защиту нашей Родины. Участвовал в сражениях на Курской Дуге.

После демобилизации оказался в Загорске, где образовалась его новая семья. Последующие годы работал в НИИПХ, был парторгом, много лет занимал руководящие должности. Был замечательным человеком. Его не стало в 1972 году.

    

   Моя мама, Кузьмина Екатерина Ивановна, родилась в 1923 году. Когда во время Великой Отечественной войны  в Троице-Сергиевой Лавре сформировался госпиталь 2894, она поступила на работу в качестве вольнонаемной. Ухаживала за ранеными, кормила их,  помогала делать перевязки. Мама хорошо пела. Песня "Катюша" была боевой и любимой песней.

Мама была награждена орденом Отечественной войны II степени.

По окончании войны осталась в Загорске.  Работала в НИИПХ.
В 2014 году на 91-м  году жизни ее не стало.

Светлая память моим родителям!