Научные работы

Царственный богомолец на покаянии в Троице-Сергиевом монастыре

 

440 лет прошло со дня покаяния Грозного Богомольца в обители 

преподобного Сергия. В день Богоявления Господня 440 лет назад великий московский государь приехал в монастырь, где у него состоялся тайный разговор с избранными старцами обители. Можно ли считать случайным выбор царем этого дня для поездки в Троице-Сергиев монастырь?

С.Ю. Шокарев

 

Историки давно обратили внимание на впечатляющую сцену покаяния Ивана Грозного, описанную во Вкладной книге Троице-Сергиева монастыря из собрания Сергиево-Посадского государственного историко-художественного музея-заповедника.

«Лета 7091 (1583)-го месяца генваря в 6 день был царь и государь у живоначальные Троицы и у великих чюдотворцов Сергия и Никона во обители и на завтрени богоявлениева дни слушав завтрени и обедни в средней церкви, и призвал к себе келаря старца Еустафия да старца Варсунофия Якимова, да туто и духовник его стоял близко архимарит Феодосей – только трое их. И учал государь царь рыдати и плакати, и молити о том келарю старцу Еустафию и старцу Варсунофию Якимову втайне, а архимарита Ионы туто не призвал, чтоб его сыну государю царевичю Иванну учинили вособ поминати по неделям от суботы до суботы в Никоне чюдотворце да в середней церкви ежедень понахиды пети над кутьею и на обеднях поминати вовеки и навеки, докуды обитель сия святая стоит и до скончания века. А казначею деньги давати из казны в те церкви, в Никон чюдотворец да в середнюю церковь, и до скончания века и докаместь святая обитель сия стоит. А хто сего слова и моления государьского забудет и приказу, архимарит и келарь, и казначей, или старцы соборные, и священницы, и дьяконы, или по них иные архимариты будут и келари, и казначеи, и священницы, и старцы, да тово царьского завета не исправят, заповеди его преступят и моление его презрят, и им со мною суд будет пред богом на втором Христове пришествии и в будущем веце. И о том поминание о царевиче Иванне плакал и рыдал, и умолял царь и государь, шесть поклонов в землю челом положил со слезами и рыданием»[1] (ил. 1а,б).

Ил. 1а Листы Вкладной книги Троице-Сергиева монастыря с записью об организации поминовения Иваном Грозным сына царевича Ивана Ивановича. Сергиево-Посадский музей-заповедник. Л.53 об.-54.1673 г.

Ил. 1б Листы Вкладной книги Троице-Сергиева монастыря с записью об организации поминовения Иваном Грозным сына царевича Ивана Ивановича. Сергиево-Посадский музей-заповедник. Л.53 об.-54.1673 г.

По словам академика Н.П. Лихачева, «в этой драматической записи только чувствуется, что кончина царевича сопровождалась какими-то необычайными и страшными обстоятельствами»[2]. Другой выдающийся историк, академик С.Б. Веселовский видел в ней доказательство того, что Иван Грозный в припадке гнева случайно убил своего сына. «Тяжелый крест сознания сыноубийства царь Иван должен был нести до конца жизни. – пишет историк. – Очень ценное свидетельство об этом находится во вкладной книге Троицкого Сергиева монастыря, свидетельство тем более ценное, что было написано не для посторонних лиц, а для внутреннего, так сказать, употребления – для властей монастыря, на которых лежала обязанность неукоснительно поминать царевича».

Ил. 2 Кормовая книга Троице-Сергиева монастыря 1674 г. СПМЗ

Запись из кормового синодика о вкладе в Троице-Сергиев монастырь царём Иваном Грозным на кормы по сыну Ивану 5500 рублей. 

На эти средства в обители был достроен Успенский собор (1559-1585), смотри ил.3

Данная запись привела С.Б. Веселовского к выводу о том, что беседа царя со старцами Троице-Сергиева монастыря имела далеко идущие последствия. «Быть может, во время этого посещения Троицкого монастыря или во всяком случае после него царь Иван пришел к мысли учредить поминание своих опальных <…> Едва ли можно сомневаться, что царский духовник Феодосий, такие высокочтимые в то время “троицкие старцы”, как “великий” старец Варсонофий Якимов, келарь Евстафий Головкин и другие лица из духовенства, близкие к царю, воспользовались тяжелыми переживаниями Ивана и употребили все средства, чтобы сбить его с той непримиримой позиции, которую он занимал относительно казненных им опальных, и вернуть его на путь истины»[3]. Под «непримиримой позицией» С.Б. Веселовский имеет в виду стремление Ивана Грозного лишить опальных христианского погребения и поминовения и в конечном счете – спасения души.

Вопрос о причине смерти царевича Ивана Ивановича до настоящего времени остается дискуссионным. Большинство сообщений исторических источников о драматических событиях в Александровой слободе в ноябре 1581 г. являются в той или иной степени косвенными. Автор одной из наиболее убедительных версий, так называемой «бытовой версии» о непредумышленном убийстве, Антонио Поссевино в момент смерти царевича находился далеко от Александровой слободы и писал со слов своего информатора патера Стефана Дреноцкого. Антропологическое исследование 1963 г. не обнаружило на черепе царевича Ивана Ивановича следов травмы, поскольку сами кости черепа разрушились под действием грунтовых вод. В связи с этим решение вопроса следует связывать со всей совокупностью разных источников – официальных и не официальных, нарративных и документальных, отечественных и иностранных, относящихся к XVI в. и к XVII в. Каждое из этих свидетельств (включая запись в Вкладной книге Троице-Сергиева монастыря) можно считать недостаточным доказательством. Однако все вместе они составляют определенную совокупность сообщений, указывающих на причину смерти царевича. На основании их анализа можно сделать вывод о том, что смерть Ивана Ивановича наступила в результате болезни, вызванной травмой, нанесенной ему в гневе Иваном Грозным. В юридических терминах трагедию в Александровой слободе можно квалифицировать как причинение смерти по неосторожности или непредумышленное убийство[4].

Запись Вкладной книги Троице-Сергиева монастыря занимает важное место среди свидетельств о смерти царевича Ивана Ивановича. Это – документальный источник, созданный с практической целью, по времени близкий к событиям. Скорее всего, запись была создана в январе 1583 г., а затем переписана при составлении нового экземпляра Вкладной книги. До настоящего времени не уделялось должного внимания дате, в которую произошла драматическая сцена в Троице-Сергиевом монастыре. Вкладная книга свидетельствует, что разговор царя с троицкими старцами и учреждение поминовения царевича Ивана Ивановича состоялись 6 января, в праздник Богоявления Господня. В русской традиции в праздник Богоявления вспоминается Крещение Господне и явление при этом событии всех трех лиц Божества. В связи с чем Богоявление и Крещение являются названиями одного и того же праздника[5].

Появление Ивана Грозного в Троице-Сергиевом монастыре на Богоявление неожиданно. Согласно подсчетам В.А. Ткаченко, царь Иван Грозный был в Троицкой обители 50 раз: 21 раз на день памяти св. Сергия Радонежского (25 сентября), 9 раз на праздник Святой Троицы, 6 раз на Петров пост и 14 раз в другие дни, что связано с разными обстоятельствами личной жизни и правления Ивана Грозного. Эти поездки приходятся на разные месяцы (январь, февраль, декабрь) и не приурочены к Богоявлению[6].

Можно ли считать случайным выбор царем этого дня для поездки в Троице-Сергиев монастырь и особенного разговора с избранными старцами этой обители? Учитывая, какое внимание уделяли в Средние века на Руси церковному календарю, такое предположение вряд ли возможно. Скорее всего, праздник Богоявления / Крещения Господня был избран царем Иваном Грозным сознательно. Эта дата никак не связана с памятью о царевиче Иване Ивановиче, на нее не приходятся годовщина его смерти, рождения или именины. Известно, что святым покровителем царевича был св. Иоанн Лествичник (память 30 марта), а не Иоанн Предтеча[7]. Следовательно, причину выбора следует искать в самом празднике.

Евангелие свидетельствует: «В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 3:1). «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем; лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым» (Мф. 3: 11—12). «Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов» (Мк. 1:4). «И он проходил по всей окрестной стране Иорданской, проповедуя крещение покаяния для прощения грехов, как написано в книге слов пророка Исаии, который говорит: глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему; всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся и неровные пути сделаются гладкими; узрит всякая плоть спасение Божие (Ис. 40, 3—5)» (Лк. 3: 3—6)[8]. Таким образом, в трех из четырех Евангелий подчеркивается связь между покаянием, крещением, Богоявлением и спасением.

Нет сомнений в том, что Иван Грозный был внимательными читателем и знатоком Евангелия, о чем свидетельствует широкое употребление евангельских текстов в виде прямых и скрытых цитат в переписке с князем Андреем Курбским[9]. Евангелие входило в ближний круг чтения царя. Известны шесть экземпляров Библии и пятнадцать экземпляров Евангелия, связанных с Иваном Грозным. Из них пять экземпляров Евангелия находились в числе книг «Государевой постельной казны», то есть в его личной библиотеке[10].

Ил.3 Ф. Комаров. Успенский собор Троице-Сергиевой лавры. Северный фасад.

Обмерный чертеж. Бумага, тушь, акварель. 1946. СПМЗ

Учитывая какое внимание высокообразованные книжники вроде царя придавали датам и текстам, следует сделать вывод, что поездка в Троице-Сергиев монастырь и тайный разговор со старцами были приурочены Иваном Грозным к Богоявлению / Крещению вполне сознательно. Этот выбор объясняется связью между Богоявлением / Крещением и покаянием ради будущего спасения. Следовательно, беседа Ивана Грозного со старцами носила характер покаяния, его рыдания были вызваны сознанием своей вины, а не одной только скорбью о сыне.

 Примечания:

---

[1] Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Издание подготовили Е.Н. Клитина, Т.Н. Манушина, Т.В. Николаева. Отв. ред. Б.А. Рыбаков. М., 1987. С. 28, 29.

[2] Лихачев Н.П. Дело о приезде в Москву Антония Поссевина. СПб., 1903. С. 55.

[3] Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины / Отв. ред. М.Н. Тихомиров. М., 1963. С. 339, 340.

[4] Шокарев С.Ю. Убил ли Иван Грозный своего сына? // Центр и периферия. 2017. № 1. С. 12 – 27.

[5] Полный православный богословский энциклопедический словарь. Т. I. СПб., 1913. С. 376.

[6] Ткаченко В.А. Иван Грозный и Троице-Сергиев монастырь // Эпоха Ивана Грозного и ее отражение в историографии, письменности, искусстве, архитектуре. Сборник материалов всероссийской с международным участием научно-практической конференции. 16 – 17 октября 2017 г., г. Александров. Владимир, 2018. Т. 2. С. 166.

[7] Литвина А.Ф., Успенский Ф.Б. Выбор имени у русских князей. Династическая история сквозь призму антропонимики. М., 2006. С. 217, 218.

[8] Отмеченные слова выделены мной. – С.Ш.

[9] Многочисленные случаи этого отмечены в комментариях к переписке: Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским / Текст подготовили Я.С. Лурье и Ю.Д. Рыков. М., 1993 (репр. воспроизведение 1981). С. 377 – 413.

[10] Библиотека Ивана Грозного. Сост. Н.Н. Зарубин, подг. к печати, примеч. и дополн. А.А. Амосова. Под ред. С.О. Шмидта. Л., 1982. С. 31 – 37.

Автор:  С.Ю. Шокарев. Ведущий научный сотрудник «История и культура Сергиево-Посадского края XIV-XX вв.»
Издательство:  ООО «Цветографика», 2022. Статья из юбилейного сборника «Сообщения 2020»